Творчість Дадзай Осаму можна розглянути як приклад меланхолійного суб'єкта. Його твори, які написані від першої особи і в більшості своїй відображають світогляд і життя автора, як це характерно для «повістей про себе». Його стиль дуже песимістичний щодо сенсу життя, відображає його власну особистість. Герої його романів часто вважають, що самогубство (зазвичай через shinjū «подвійний суїцид» по-японськи) - це єдиний спосіб уникнути їх пекельного існування, але часто зазнають невдачі у своїх спробах через абсолютну апатії щодо свого власного існування, виживуть чи ні їм абсолютно все одно.

Например, в романе «Исповедь неполноценного человека» его герой (Ёдзо) одинокое заброшенное существо, лишенное человеческого облика, не в состоянии противостоять в будущем. В данной повести пессимизм автора доведён до предела; герой предаётся необузданному разгулу, становится алкоголиком, избегает людей, среди которых чувствует себя неизлечимо больным. Он живет в постоянном ожидании смерти, являющейся для него единственной реальностью.

В трех частях произведения автор последовательно изучает путь падения своего героя – от детских страхов до взрослой ущербности. В заключении Ёдзо видит в отце источник всех бед и обвиняет его в бесплодности собственной жизни: «Новость об отце подействовала на меня ошеломляюще. Нет отца, не стало того близкого и одновременно очень страшного человека, о котором я никогда не забывал ни на миг; я ощутил, что сосуд моих страданий опустел. И такая мысль пришла в голову: не из-за отца ли столь тяжел был этот сосуд страданий? Мною овладела полнейшая апатия. Я потерял способность даже страдать».

С детских лет Ёдзо тревожат проблемы человеческого существования, которые «испепеляют его душу», он задается вопросом: ради чего люди живут? «Чем чаще я думал об этих вещах, - признается он, - тем меньше понимал и тем большее беспокойство терзало меня. А также страх, что я один не такой, как все. Я не в силах общаться с целым миром». Сознание собственной исключительности порождает фобию, и Ёдзо теряет способность к социализации. Он ищет средство отгородиться от мучительного для него мира людей, если нельзя с ним полностью порвать, и находит его: «И тут меня осенило: надо стать паяцем». С этого момента жизнь героя превращается в трагифарс. Автор показывает, что «шутовское кривляние», «гримаса улыбки», «притворство», «ни слова правды» становятся единственной нитью, связывающей его с людьми, доступным для него видом общения. Позже герой пытается отравиться снотворным, ему это не удалось, тогда он пристрастился к морфию и оказался в психиатрической лечебнице. «Я утратил лицо человеческое. Я уже совершенно не человек», - повторяет он. После выхода из больницы он ведет заброшенное, никчемное существование, вроде чеховского Ионыча, и говорит: «Я теперь не бываю ни счастлив, ни несчастен. Все просто проходит мимо. В так называемом человеческом обществе где я жил до сих пор, как в преисподней, если и есть бесспорная истина, то только одна: всё проходит».

Из биографии писателя мы узнаем, что он четыре раза пытался покончить с собой. Первую попытку самоубийства Дадзай предпринял, когда ему было девятнадцать лет и он еще учился в старших классах. С хостессой из бара они приняли снотворное, а потом бросились в море. При этом девушка погибла, а Осаму остался жив. Впоследствии он по-разному обыгрывал этот случай в пяти рассказах, написанных на эту тему. Дадзай проходит в больнице курс лечения, где у него появляется зависимость от морфия. Потребность в наркотиках возрастает настолько, что его кладут в специальную клинику. Дадзая все же вылечили, однако за то время, что он находился в лечебнице, возникла другая проблема: он узнал, что жена ему изменяла. После очередной неудавшейся попытки самоубийства Дадзай расходится с женой.

В 1948 г. Дадзай Осаму совершает двойное самоубийство с женщиной.